ДРАКЕ ВИКТОР ЛЮДВИГОВИЧ
1874-1933
ДРАКЕ Виктор Людвигович.
Родился в 1879 в Санкт-Петербурге (отец, Драке Людвиг Людвигович, дворянин, генерал-лейтенант, мать Мария Владимировна, урожденная Скорнякова ).
В 1899 — окончил Пажеский корпус. Офицер лейб-гвардии 2-й и лейб-гвардии Стрелковой артиллерийской бригады.
Общее и военное образование получил в Пажеском корпусе (1899).
На 01.01.1909 - лейб-гвардии 2-я артиллерийская бригада, штабс-капитан
На 22.03.1915 адъютант Ген-инспектора артиллерии.
Полковник (ст. 06.12.1915). Адъютант полевого Ген-инспектора артиллерии при Верх. Гл-щем (с 05.01.1916).
На 01.08.1916 в том же чине и должности.
Награды: ордена Св. Станислава 2-й ст. (ВП 22.03.1915).
Женат на Варваре Афиногеновне, урожд. Ильиной, дочери владельца картфабрики на Пряжке Ильина Афиногена Алексеевича.
Родилась в 1885 в Санкт-Петербурге. В Первую Мировую войну была сестрой милосердия.
Жили Драке на ул. Герцена, 49.
Осенью 1937, после расстрела мужа выслана с детьми и внуками из Ленинграда в Оренбургскую область на 5 лет.
В 1946 — скончалась в Ак-Булаке, Оренбургской области.
После революции Виктор Людвигович работал инженером-картографом на той же фабрике Илина, уже государственной.,
в 1920 арестовывался, но был освобожден по приказу Урицкого.
Преподавал картографию в Высшей школе пропагандистов. Проживал: г. Ленинград, ул. Герцена, д. 49, кв. 3..
2 октября 1937 — арестован как «участник контрреволюционной террористической организации».
12 января 1938 — приговорен к ВМН и 18 января расстрелян. Место захоронения: г. Ленинград.
Дети:
Драке Дмитрий Викторович (1905-1938). Получил высшее образование, работал начальником стереофотосъемочной группы Гидрографического управления Севморпути/
18 февраля 1938 — арестован, 14 апреля приговорен к ВМН и 21 апреля расстрелян.
Жена Варвара Алексеевна, урожденная Эльстер (1905-1987), похоронена на Волковском правосл. кладбище (старый уч.),
дочь преподавателя гимназии Алексея Юльевича Э. (1872–1934) и Екатерины Николаевны, ур. Мельниковой (1880–1971).
Сын Александр (1931–2005).
Драке Алексей Викторович (1906-1985). Астроном-геодезист, начальник отд. Глав. управления геодезии и картографии.
Жена Ольга Константиновна Ухова (1915, дочь проф., зав. кафедрой навигационных приборов Высшего Военно-Морского училища им. М. В. Фрунзе, кап. 1-го р. Константина Сергеевича Ухова (1889–1966) и Люции Львовны, ур. Фрейбуш (1891–1955). Астроном-геодезист, канд. мат. наук.
Драке Ирина Викторовна (1922-1948) Картограф, участница Великой Отечественной войны, награждена медалью «За боевые заслуги».
Муж Александр Антонович (Автономович) Скурихин (10.8.1919-1980), сын лесничего.
Расшифровка интервью с Уховой О.К. (жена Алексея Драке), взятое Орловой Н.Б. 23.10.1989. (Оригинал).
------------------------------------------------------------------------------------------
Из статьи Люции БАРТАШЕВИЧ "Потомки знаменитого Фрэнсиса Дрейка попали под молох советских репрессий" – 1996, №3 (9):
"Открываем Дело № 25473 (Арх. № П – 72175) по обвинению Виктора Людвиговича Драке, арестованного 1 сентября 1937 года в Ленинграде, и читаем: дело «получено без протокола обыска». Правда, в семье считают, что многое из дома таинственно исчезло еще до ареста Виктора Людвиговича. Но мы не находим никаких следов материалов семейного архива. Часто в подобных случаях небольшая справка, обычно помещаемая в конце завершенного дела, извещала об уничтожении изъятых во время обыска документов как о не имеющих отношения к предъявленному обвинению. В данном случае не соблюдена даже эта пустая формальность. Биографию, да еще такую, иметь просто не полагалось. Начисто зачеркивалось многовековое славное прошлое рода Дрейков-Драке, походя выбрасывался кусок русской и мировой истории, для следствия важен был лишь один момент: подсудимый «из дворян»..."
"Виктор Людвигович Драке внешне – своей фамилией, внутренне – своей интеллигентностью, биографией и тем, что в прошлом был полковником гвардейской артиллерии, а зная иностранные языки, в 1931 году был послан в Лейпциг на Всемирную ярмарку полиграфической промышленности, оказывался неугодным советской действительности. Он и ранее, в 1919 году, арестовывался с группой бывших офицеров (в 1937 году ему это припомнят), но тогда все закончилось быстро и благополучно: вступились рабочие картографической фабрики.
В 1937 году все было иначе. Летом были изданы два совершенно секретных приказа (№ 00447 и 00485) наркомом внутренних дел Н. И. Ежовым, которого вдохновил февральско-мартовский Пленум ЦК ВКП(б) идеей о том, что по мере продвижения к социализму классовая борьба обостряется. Поиски «антисоветских формирований», «скрывшихся от репрессий», «социально опасных элементов» приняли обвальный характер..."
"Вернемся к Виктору Людвиговичу. В его деле торжествуют неразбериха, произвол, безудержная фантазия криминального характера. Прежде всего обращают на себя внимание странные, лишь на первый взгляд, манипуляции с его национальностью.
В Постановлении об избрании меры пресечения и предъявлении обвинения он считается поляком. Видимо, это стало следствием влияния так называемого «польского приказа» о борьбе с польской разведкой в СССР: а вдруг Драке поляк – попадем в самую точку! В анкете Драке русский, таковым он сам себя считал и от этого никогда не отказывался.
Его сын, Драке Дмитрий Викторович, арестованный в феврале 1938 года (Дело № 42577 – Арх. № П – 19814), именуется уже немцем, хотя в анкете, а потом и во время допросов он называл себя русским.
Как Виктор Людвигович за несколько месяцев из «поляка» превратился в «немца», станет ясно, если мы внимательно прочтем его дело. Задача эта довольно-таки трудная, хотя имеется всего два протокола допросов. Один, от 7 сентября 1937 года, чисто формальный,
с которого всегда начинают подобные дела: анкетные данные, знакомые... Второй и последний, от 25 ноября, – очень подробный и многословный. Его тяжело читать, так как в нем нет ни одного живого слова. Такое ощущение, что он списан с какой-то популярной брошюры о действиях контрреволюционной организации, в которую вкраплены некоторые фамилии и факты из биографии подсудимого.
Обратим внимание на некоторые детали. Прежде всего на достаточно большой промежуток времени – от 7 сентября до 25 ноября.
Что произошло за этот период? Не знаем, но предполагаем, что в эти полтора месяца на подсудимого оказывалось психическое,
а может, и физическое давление.
Следствие по делу Виктора Людвиговича вели сотрудники 3-го отдела НКВД Галустьян Т. Е. и Берлин И. С.
Из справки по делу Дмитрия Викторовича узнаем, что они были в 1939 году осуждены «за незаконные действия в отношении
к заключенным», а также за сфальсифицированные дела (приговор, соответственно 1,5 и 6 лет, – очень мягкий).
В самом начале Драке «изобличали» в том, что он «проводит контрреволюционную польскую националистическую пропаганду
и вредительскую деятельность в картографической промышленности». Протокол второго допроса, видимо, заготовлен заранее
(почти ни одной помарки, полное согласие с обвинением, удостоверенное подписью на каждой странице). От «польского следа» ничего не осталось. И вообще вся подлинная биография Виктора Людвиговича, словно в Министерстве Правды Оруэлла, превратилась
в бредовую историю бульварного пошиба. Попытка отрицать принадлежность к контрреволюционной организации сломлена.
Рука следователя чувствуется уже в интерпретации освобождения Драке от ареста в 1919 году: «Мне удалось ловко скрыть
(жирно подчеркнуто синим карандашом – Л.Б.) от следствия свои контрреволюционные действия». Далее подсудимый признает активное участие в офицерской организации РОВС, которая в протоколе именуется «Российский общевоинский союз», а на самом деле называется «Русский Общевоинский Союз».
1 сентября 1924 года последний Главнокомандующий Русской Армией Врангель преобразовал армию в «воинское братство» – РОВС. Иван Ильин, русский, религиозный философ, связанный с этой организацией, считал, что в основу ее деятельности положены понятия чести, верности и свободы. Это не была политическая партия, ставящая задачу захвата власти. РОВС, по словам Ильина, был спаян «национально-патриотическим единомыслием, единочувствием и единоволением».
Разумеется, РОВС оказался очень удобной схемой, в которую можно было втиснуть дворянина и офицера В. Л. Драке.
«Утверждается» и «подтверждается» его связь со множеством офицеров высокого ранга в России и за рубежом. Рисуется законченная картина, в которой следователь, нимало не сообразуясь с реальностью, связал концы с концами. Контрреволюционная деятельность организуется Центром во главе с Кутеповым, Миллером и Шатиловым. Связь Драке с генералом Морозовым якобы возникает в 1921-1922 годах, потом Драке якобы примкнул к приехавшему из Константинополя генералу Б. П. Лазареву.
В протоколе читаем: «Со слов Морозова, а после и Лазарева мне известно, что по директивам Парижского центра РОВСа
(какой соблазн приписать подсудимому национальность «француз»!) контрреволюционная работа офицерской организации в Советском Союзе должна идти по следующим направлениям» (указаны пять). Называются отряды РОВСа, 42 фамилии якобы известных подсудимому участников отрядов с подозрительно точными биографическими подробностями, которых просто не запомнить, называются люди, которых Драке якобы завербовал в 1923-1937 годах для преступной деятельности. Перечисляются фамилии знакомых подсудимого. Командировка в Германию (уже не «поляк», а «немец», уже не «польский след», а «шпионаж в пользу Германии»!) обрастает детективными подробностями: встреча с самим Шатиловым, тайное письмо, вклеенное в переплет книги о полиграфической промышленности... Упоминается о переориентировке из Парижа в Берлин белогвардейского центра в связи с приходом к власти Гитлера. Распаленное воображение подсказывает сюжет о германском моряке, привозящем директивы. Неуемно добросовестный следователь добавляет еще «горяченький» материал: после убийства Кирова возникает идея убить Жданова. И Драке, конечно, участвует в подготовке этого теракта: приведен план действий, пародийно напоминающий обстоятельства убийства Александра II, отмечаются пути движения предполагаемой жертвы по городу...
Однако это штамп. Редко кто из подсудимых в 30-е годы не обвинялся в планировании подобного политического убийства.
Очень складно все получилось у следователя и завершилось обвинением по ст. 58-6-8-11 УК РСФСР и расстрелом 18 января 1938 года. Семья Драке была обречена. На конвейер УНКВД по Ленинградской области теперь поставлен сын Виктора Людвиговича
Виктор Людвигович Драке (1879-1938) был видным военным, ученым-картографом, в 1918—1920 годах, будучи большим специалистом, являлся уполномоченным Народного Комиссариата Имуществ Республики и отвечал за учет, регистрацию и хранение произведений искусства и памятников старины, лояльно относился к советской власти. Но такие люди, духовно богатые, не были нужны советской власти, пугая ее своим нравственным и интеллектуальным превосходством. Соратники, сотрудники и сотоварищи Виктора Людвиговича разделили его участь. Примерами могут служить судьбы людей, упоминаемых в его судебном деле.
---------------------------------------------------------------------------------------------------
Источники:
Волков С. В. www.bfrz.ru/data/beloie_dvizgenie_volkov
Русское Общество Любителей Фотографии
Алфавитный указатель жителей Петрограда на 1917 год
