24 июня 1913 года в Порт-Артуре состоялись похороны останков офицеров, найденных в октябре 1911 года на борту затонувшего корабля японским предпринимателем Сакураем Цериносуке. Согласно одной из версий одним из этих шести офицеров мог быть

мичман Сергей Дмитриевич Бодиско.

На открытии памятника в Порт-Артуре присутствовал генерал Ноги, командовавший армией, штурмовавшей крепость.

​

Согласно высочайшему повелению от 9 июня 1913 года, представителем от Морского министерства на будущих похоронах стал бывший командир «Петропавловска», член Адмиралтейств-совета вице-адмирал Н. М. Яковлев, находившийся в то время на Дальнем Востоке с целью инспекции Сибирской и Амурской флотилий.
Особое мнение по поводу предстоящих похорон высказал морской агент (атташе) в Японии капитан 2 ранга А. Н. Воскресенский.
«Создавать из этого события особый церемониал и снова тревожить старые начинающие заживать раны нашего самолюбия, давая повод японцам лишний раз гордиться своими победами и великодушием, являлось бы нежелательным, — писал он в Морской генеральный штаб, — и потому наилучшим было бы по возможности похоронить кости скромно и без шуму в печати».
Однако руководство морского ведомства решило провести похороны в торжественной обстановке, со всеми возможными почестями.

​

За три дня до этого вице-адмирал Яковлев прибыл в Дайрен, где был встречен Воскресенским и консулом Траутшольдом.
В тот же день для участия в похоронах прибыли помощник военного агента в Китае подполковник В. В. Блонский и

генерал-майор С. А. Добронравов, командированный по высочайшему повелению в Маньчжурию для надзора за работами

по благоустройству русских воинских кладбищ. Он и принял на себя общее распоряжение похоронами, для организации которых морское ведомство выделило 1500 рублей.

На литии и панихиде присутствовали все русские, находившиеся в тот день в Дайрене.
В 7 часов вечера была отслужена вторая панихида.
Как указал в своем донесении Яковлев, «благодаря выписанному для этого церковному хору и двум священникам из Харбина церемонии совершались при подобающей обстановке». После панихиды на гробы были возложены венки.
Утром 24 июня в присутствии всех высших представителей японских властей состоялась заупокойная литургия и панихида,

по окончании которой русские офицеры перенесли гробы на четыре траурные колесницы. На двух других колесницах везли

около 50 венков, возложенных на гробы русскими и японскими жителями Дайрена и Порт-Артура.
Между прочими находились венки от японского морского министра, генерал-губернатора Квантунской области, правления Маньчжурской железной дороги, представителей всех японских ведомств и от команды стоявшего в те дни в Порт-Артуре японского крейсера с надписями: «Доблестным русским морякам», «Павшим героям»...
Во время церемонии присутствовали английский, немецкий и французский консулы.
Погребальная процессия, предшествуемая конным нарядом полиции, в сопровождении священнослужителей и хора проследовала

на вокзал, где гробы были поставлены на катафалк в вагоне экстренного поезда, специально предоставленного для этого случая японскими властями.
По всему пути следования процессии к вокзалу стояли местные жители, учащиеся и наряды полиции.

​

... В личном фонде вице-адмирала Макарова, хранящемся в Российском государственном архиве военно-морского флота (РГАВМФ), есть несколько фотографий, поступивших в 1950-е годы от Николая Павловича Кирьякова, русского эмигранта, жившего в Маньчжурии.
По его словам, он получил эти снимки от бывшего помощника военного агента в Китае В. В. Блонского, умершего в эмиграции в Мукдене в 1947 году.
Как утверждал Кирьяков, фотографии изображают «церемонию перенесения гроба с прахом адмирала Макарова С. О. из Порт-Артура в вагон ж/дороги для следования в Россию».
В своем дарственном письме, датированном 10 февраля 1953 года, он далее пишет:
«Я не могу точно указать даты, когда происходила церемония перенесения праха знаменитого адмирала, но, насколько я помню

со слов полковника Блонского В. В., это событие происходило летом 1907 года, после того, как японцы пытались поднять со дна остатки взорвавшегося на мине 31 марта 1904 г. броненосца «Петропавловск»...
У меня нет сведений, был ли поднят весь броненосец, но, во всяком случае, прахи адмирала Макарова С. О., его начальника штаба адмирала Моласа и известного художника Верещагина В. В. были опознаны водолазами и извлечены из остатков затонувшего корабля».
С этими утверждениями невозможно согласиться.
Известно, что тела Макарова и Верещагина не были обнаружены ни сразу после гибели «Петропавловска», ни в дальнейшем.
Водолазные работы на корпусе затонувшего броненосца, как мы уже знаем, начались только в 1909 году. Каких-либо достоверных сведений об обнаружении тел погибших до 1913 года не появлялось.
Содержание документов, о которых рассказывалось выше, позволяет точно датировать хранящиеся в фонде С. О. Макарова фотографии: они относятся к 1913 году и изображают церемонию перевозки гробов с прахом погибших на «Петропавловске» шести русских офицеров из Дайрена (Дальнего) в Порт-Артур и их захоронения на русском военном кладбище.

​

Источники:

Бочаров А. А.  Обнаружение, опознание и похороны останков офицеров, погибших на броненосце «Петропавловск»

А. Бочаров. Как были найдены останки погибших на броненосце «Петропавловск»